Илько Лемко: Как львовская магистратура управляла городом

Денис Зубрицький, главный хронист Львова, с уважением и пафосом описывает значение деятельности львовской городской власти: «Обязанности Совета не ограничивались правлением, судопроизводством и наказанием, он должен был способствовать процветанию всего города в целом и успеху отдельных лиц и зарабатывающих. Одним словом, магистрат по отношению к городу и гражданам имел те же самые обязанности, что и отец в кругу своей семьи».

Бартоломей Зиморович, описывая действия городской власти Львова в XVI веке, проследил трансформацию от немецкого городского управления к польскому:

«В те времена немцы занимали в Львове ведущее место, распределяя все городские должности только между своими родственниками и исключая поляков из Совета. Однако постоянным было смешение этих двух народов между собой, а также соединение через общие общественные обязанности, так что и полякам открылась дорога и подход к городскому Совету… С тех пор, как поляки и немцы, держась за одно общее руководство, управляли городской общиной, усиливалась забота обоих народов о приумножении и украшении города, потому что почти все жертвовали общине что-то исключительное… Начиная с XVI века немецкий язык постепенно исчезает из публичной жизни города, и городской Совет Львова переходит на польский».

Львовский магистрат, выполняя свою основную функцию, устанавливал правила жизни граждан города, обычные нормы и нормы поведения. Особенно интересен закон 1383 года о борьбе с роскошью: «Закон магистрату против женщин. После того, как роскошь, подстригач городов, начала затрагивать наших предков, в тот же момент по спартанскому обычаю против развращенности и распущенности женщин не правительство морали, а законы о расходах на роскошь провозгласили:

«Паны радные вместе со всей общиной постановили, что если кто-то захочет устроить или отпраздновать свадьбу, то он должен иметь шестнадцать человек гостей и четыре блюда, а не больше, и может иметь двух шутов, а не больше под угрозой штрафа в четыре гривны. Женщины, родившие или после родов, вообще не должны устраивать никаких банкетов под угрозой четырех гривен». В последующие годы был добавлен такой параграф: «Ни одной даме, родившей, не позволено будет иметь покрывала ни шелковые, ни камчатные под карой одной гривны».

Особенно интересным является постановление о ограничении количества гостей на свадебных банкетах – типичный пример очень распространенных в Западной и Центральной Европе средневековых городских «законов против роскоши». Главной их целью было стремление не провоцировать недовольство народных низов, недовольных чрезмерным обогащением городской верхушки. Одним из существенных мотивов было также желание, чтобы средства направлялись, кроме обороны города, также в ремесло и торговлю, так как это способствовало бы увеличению доходов городского магистрата.

В 1387 году львовский магистрат запрещает игру в кости: «Также паны радные постановили, что никто не должен играть в кости в городе за какой-либо доход, ни малый, ни большой. А те, кто играют и кто выигрывает, и кто теряет, должны дать одну гривну с тем выигрышем, что выигрывается, а кто проиграет, должен дать одну гривну за штраф, а кто трижды будет оштрафован, у того необходимо отнять право пропинации, чтобы не мог больше шинковать».

Необычные трудности город имел и с регулированием имущественных вопросов, о чем свидетельствует запись в хронике 1390 года: «В эти годы произошла во Львове недостойная ссора между архиепископом Бернгардом и городом за дом в верхней части Рынка… Выдвигая на дом имущественные претензии, нетерпеливый архиепископ хотел его занять силой, город сопротивлялся, и это привело к такому напряжению, что в конце концов Бернгард формально проклял город. В дело даже вмешался Папа Бонифаций IX, против архиепископа начался судебный процесс, однако, поскольку Бернгард в 1391 году умер, процесс прекратился».

Магистрат также регулировал семейные отношения. В 1401 году райцы приняли закон «О налоге на холостяков», о чем свидетельствует хроника:

«Насколько наши предки заботились о приумножении граждан, видно из того, что всех незамужних и тех, кто не желал иметь потомство, записали в одну очередь и постановили брать с них налог, названный по-простому «быковым», четыре копы ежегодно с головы. Через десять лет было принято или восстановлено более раннее постановление, что незамужние горожане, которые не имеют недвижимости, должны ежегодно платить в городскую казну «арбітрум» по четыре копы денег. В том году таких оказалось 28. Впоследствии их не допускали к городскому праву, а следовательно, к заработкам и торговле, разве что под поручительство двух достойных сограждан, которые гарантировали, что они в течение года женятся и приобретут недвижимость».

Оборона города была одной из самых важных проблем львовской власти. В 1408 году Рада постановила, чтобы каждый цехмистр из каждого цеха и на его средства приобрел по одной машине для метания стрел и ядер с городских стен. Их сразу заказали у лучника, за каждую дали по полкопы денег задатка, а остальное обязались выплатить после окончания работы. В том году во Львове уже был городской кат, кроме своих прямых обязанностей, он еще должен был вывозить мусор и нечистоты из города.

Регулирование торговли в городе и решение спорных вопросов львовский магистрат осуществлял с большой тщательностью. В 1441 году Львов получил от короля два привилегии. Первым львовских купцов освободили от всякого мита, а вторым Совету города разрешалось основывать столько крамов и лавок, сколько было нужно, и предоставлена свобода выбирать и назначать переводчиков, которые в основном были армянами.

Купеческое сословие состояло из трех классов: богатых купцов, меньших купцов и крамарей, которые выставляли свой товар и мелкие изделия в общественных местах на лавках и движимых крамницах, а на ночь забирали. Первые, так называемые богатые, составляли братство, конгрегацию с выборным старшим во главе и имели на Рынке собственный базар под крышей, который закрывался на ночь, и в котором было 40 крамниц, поскольку больше членов в братстве быть не могло. Эти крамницы были наследственными и продавались. Если крамницу продавали, за нее боролись купцы второй категории, владельцы крамов, которые часто были столь же состоятельными, как и первые, хотя их торговля ограничивалась только определенными товарами и розничной продажей, так как оптовыми товарами торговать им было запрещено.

Торговлю за городскими стенами регулировала старостинская власть, которая непосредственно подчинялась королеве. Распоряжение львовского старосты Мнішка от 1618 года свидетельствует о создании отдельного цеха для украинских сапожников на Краковском предместье:

«Поскольку сапожники с Краковского предместья, особенно русь греческой веры, а таких собралось 40 хороших мастеров, пригодных к цеху, которых католики из города не хотят принять в свой цех, просили меня определить им место для открытия сапожных лавок, … то желая иметь этих ремесленников в хорошем порядке, я определил им место перед Кра